Больница дель Мар: Пробудитесь, несмотря на открытый череп: сложная операция по спасению пяти языков Ани

Между снами она просыпается. С открытыми глазами, все ощущая, 36-летняя Ани ищет дружелюбные глаза среди толпы медицинских работников. Они приходят и уходят, перемещаясь вокруг нее в нейрохирургической операционной больницы Дель Мар в Барселоне. «Успокойся, все в порядке», — шепчет медсестра. «У тебя все хорошо, Ани!» — восклицает доктор Глория Вильяльба, нейрохирург, ответственный за вмешательство, впрыскивая анестетик по окружности черепа Ани. В операционной не принято, чтобы пациент бодрствовал, но в данном случае другого выхода нет. Осталось шесть часов с открытым черепом. Ани, которая находится в полном сознании и лишь изредка дремлет, вынуждена сохранять спокойствие, чтобы помогать врачам. Без ее помощи могут возникнуть проблемы.

У Ани кавернома — сосудистая мальформация — скрывается в сложной области ее мозга, граничащей с областями, контролирующими подвижность и речь. Травма уже вызвала опасное кровоизлияние в мозг, которое может повториться. Очаг необходимо удалить, но добраться до него непросто. Пациентка говорит на пяти языках и нуждается в них для своей работы — поэтому нейрохирурги не могут даже слегка повредить какую-либо область, влияющую на ее языковые навыки. Чтобы проложить наиболее безопасный путь к каверноме, врачам необходимо составить карту областей мозга вокруг поражения и найти точку доступа, не нарушая подвижности или речи. И только Ани может им в этом помочь: картирование и удаление необходимо производить, пока она бодрствует, поскольку они проводят нейропсихологические тесты, чтобы убедиться, что при этом нет повреждения мозга.

Родной язык Ани – армянский. Все четверо других пришли к ней благодаря сочетанию личных интересов и жизненного опыта. «Армения – маленькая страна с уникальным и древним языком… никто больше не говорит на нашем языке и не понимает наших букв», – отмечает она. «Итак, я был заинтересован в изучении большего количества языков, чтобы иметь возможность общаться с другими. «Она выучила русский язык - наследие тех времен, когда ее страна была частью Советского Союза, - в школе. Она также выучила английский язык, усовершенствовав его благодаря своему вкусу к литературе. Тем временем испанский она освоила с нуля, когда переехала в Испанию 15 лет назад. И вместе со своим мужем она практиковала французский язык дома, поскольку он носитель языка. Она также отточила это, проведя сезон в Квебеке, Канада.

«Каждое место, куда я бывала, я хотела знать язык, чтобы изучить культуру и понять образ мышления [местных жителей]. Меня увлекало изучение каждого языка», — вспоминает она. По этой причине возможность их потери – помимо влияния, которое это окажет на ее работу – заставляет Ани чувствовать глубокую «печаль». Но на кону ее жизнь.

Кавернома развивается в детстве. Это тихий процесс, не обязательно вызывающий какие-либо признаки или симптомы, наиболее распространенными из которых являются кровоизлияние в мозг и эпилептические припадки. Травма у Ани обнаружилась всего несколько лет назад, в 2018 году, в обычный рабочий день. В середине встречи она начала путать языки, не могла подобрать нужные слова, потеряла равновесие и упала. Медицинские анализы показали, что в левом полушарии ее мозга (глубиной около одного дюйма) кровоточило нечто вроде клубка уродливых вен и артерий. В процессе эта травма изменила некоторые области мозга, которые контролируют речь и подвижность. «Проблема [с пороком развития] заключается в том, что после кровотечения вероятность того, что это произойдет снова, очень высока», - объясняет доктор Вильяльба. В этом году во время планового осмотра врачи заметили, что очаг уже увеличился и снова начал кровоточить. «Риск третьего [эпизода кровотечения] был выше, поэтому мы решили его удалить. И теперь я чувствую облегчение, потому что они провели огромную подготовку… это дает мне уверенность, что все пройдет хорошо», Рассказывает Ани EL PAÍS накануне процедуры.

Доктор Вильяльба признает, что травма расположена в сложном месте и добраться до нее непросто. Кроме того, в прошлом осуществлялся мониторинг двух или трех языков, но пять языков усложняют задачу. Во время последней встречи команды за пределами операционной нейрохирург еще раз обсуждает вмешательство, отмечая его сложность. «Мы не знаем, сможем ли мы удалить каверному. Она оставляет нам очень мало возможностей для проникновения. Если мы не сможем получить к ней доступ, мы оставим все как есть», — говорит она. Девиз операции — улучшить ситуацию или, в худшем случае, оставить ее как есть, не ухудшая ее.